Коллеги в сети (Ссылки)

Способность планировать будущее и способность испытывать тревогу - две стороны одной медали.
Ховард Лидделл

То, как человек воспринимает опасность, важнее самой опасности.
Ролло Мэй

Тот кто назвал двадцатый век веком тревоги просто не жил в двадцать первом. Признаки тревоги находятся везде: разводы, функциональные психические расстройства (неврозы), самоубийства, разнообразные проявления агрессии на индивидуальном и государственном уровнях – все они расползаются по планете вслед за уверенной поступью западной цивилизации. В чем же причина такой несправедливости? Почему с улучшением условий жизни тревожнее становится сама жизнь? И правда ли, что только люди испытывают тревогу?
Начнем с самого простого. Действительно, в естественных условиях тревога – это исключительно человеческое достояние. У животных тревожные реакции вызываются с великим трудом и только (!) усилиями «человеческого фактора». В природных условиях животные не демонстрируют тревожных реакций.
В связи с этим интересно заметить, что тревога не есть врожденный спутник человека. Первое время мы не умеем тревожиться. Сразу после рождения ребенок испытывает нормальные психофизиологические реакции – испуг в неожиданных ситуациях, который может перерасти в страх, а может стать радостным возбуждением – смотря какая неожиданность испугала ребенка. Это и есть естественное развитие событий: испуг, вызывающий мобилизацию организма (собственно, это и есть его функциональная обязанность) и трансформирующийся в страх, в случае оценки ситуации как опасной. И последующая разрядка возникшего напряжения в виде нападения или бегства. В этой последовательности нет места для тревоги.
И все-таки наступает момент, когда ребенок начинает проявлять признаки беспокойства при отсутствии видимого повода. Причем начинается это не ранее того момента, когда человечек становится способен мало-мальски прогнозировать будущее. С этого момента тревога будет верным спутником человека всю дальнейшую жизнь.
Только не надо думать, что тревога это плохо и ужасно. Ни в коем случае. Уметь тревожиться – это не просто хорошо, это необходимо для выживании. Другое дело, когда тревога выходит за рамки допустимого и превращается из вспомогательного в главный фактор жизнедеятельности.
Что же такое тревога, и чем она отличается от страха? По своим физиологическим проявлениям страх и тревога трудноотличимы. Разница существует на психологическом уровне. Во-первых, страх имеет конкретную причину, а тревога такой причины не имеет. Поэтому, тревогу можно определить как страх неизвестного. Во-вторых, страх существует в настоящем – если вы боитесь, то боитесь сейчас. Тревога всегда обращена в будущее. Тревожиться можно только по поводу того, что еще не случилось. Это нормальная, здоровая тревога, которая поддерживает организм в постоянном тонусе и делает нас готовыми к различным неожиданностям. Эта, здоровая, тревога не составляет проблемы для нашего существования.
Но есть и другая – патологическая тревожность, которая не помогает, а мешает жить. Превращение нормальной тревоги в патологическую происходит тогда, когда не удается достаточно точно определить круг возможных угроз и приготовиться к ним. В этом случае чувство опасности умножается на бессилие противостоять угрозам. И именно ощущение бессилия делает тревогу невыносимой. И здесь появляется еще один мощный фактор, который в корне меняет всю картину.
Что произойдет, если создать запредельную неприятность, которая случится обязательно, но неизвестно когда, где и как? От которой можно защищаться, но только какое-то время? Причем, неизвестно какое. Этакое сочетание предельной определенности и неопределенности. Поскольку неприятность по определению запредельная, то стремление ее предотвратить будет весьма и весьма сильным. Возможность противостоять ей будет достаточным основанием, для того, чтобы превратить стремление в деятельность. Но обязательная неопределенность «когда, где и как» не позволит успокоиться ни на минуту, потому, что именно в эту минуту расслабления и может все случиться. Такую тревогу можно назвать страхом известного, но неизвестно когда.
Слишком мудрено? Но у каждого из нас есть такая предопределенная неопределенность. То неприятное, чего хочется избежать любым способом. Что все равно произойдет, только неизвестно когда, где и как. Это смерть. Можно избежать всего, но только не этого.
Трагизм ситуации заключается в том, что и испуг, и страх, и тревога, все они являются защитными механизмами, обеспечивающими наше выживание. Притом, что мы заранее знаем, что однажды защиты не сработают и мы умрем. Игра на проигрыш никого не устраивает, поэтому мы делаем все, для того, чтобы убедить себя в том, что "уж кто - кто, а я то смогу выиграть". По крайней мере просто не думаем по-настоящему всерьез о своей смерти. Таким образом, патологическую тревожность можно считать неосознаваемым страхом смерти.
Патологическая тревожность так сильно отравляет наше существование, что сама становится угрозой. Поэтому мы посвящаем значительную часть своей жизнь борьбе с тревогой. Для этого создано даже специальное оружие – психологические защиты. Только эти мероприятия отвлекают нас от противостояния реальным угрозам. А это, в свою очередь, усиливает тревожность. Круг замкнулся.

Как быть в такой ситуации? Ведь если причина болезненной тревожности кроется в человеческой смертности, то мы не можем устранить причину – смерть. Это верно, но есть одно «но». То, как человек воспринимает опасность, важнее самой опасности. Это предоставляет широкие возможности для маневра. В результате тревогу можно вернуть в нормальное, здоровое русло, когда она будет не мешать, а помогать жить.
Единственное препятствие на этом пути – это инертность человеческого мышления. Мало просто решить думать иначе. Часто для того, чтобы не скатиться в старую колею необходима внешняя сила, которая будет обращать внимание на такие «соскальзывания» и помогать прокладывать новую дорогу. Такой силой является психотерапия.
Конечно, есть и другие способы. Надежнее психотерапии оказывается столкновение с собственной смертью в результате травмы или болезни. Когда неопределенность сменяется определенностью и понимаешь, что уже поздно тревожиться, тогда можно позволить себе просто насладиться настоящим – когда нет будущего, нет и тревоги связанной с ним. Вот только стоит ли доводить дело до таких крайностей? Или, все-таки, лучше перестать беспокоиться и начать жить?